As mãos de Ricardo Reis ainda apertam a mão de Marcenda, ficaram ambos calados, ele faz um gesto a apontar uma cadeira, ela senta-se, não tirou a mão esquerda do bolso, até a empregada do consultório, apesar do seu agudíssimo olhar, juraria que aquela senhora que entrou agora no gabinete do doutor Ricardo Reis é pessoa sem defeito, e nada feia, por sinal, só um bocadinho magra, mas, sendo tão nova, até lhe fica bem, Então, dê-me notícias da sua saúde, disse Ricardo Reis, e Marcenda respondeu, Estou como estava, o mais provável é que não volte ao médico, pelo menos a este de Lisboa, Não há nenhum indício de reanimação, de movimento, nenhuma alteração da sensibilidade, Nada que valha o trabalho de defender a esperança, E o coração, Esse funciona, quer ver, Não sou o seu médico, Mas agora é especialista de cardiologia, tem outros conhecimentos, posso consultá-lo, Não lhe fica bem a ironia, limito-me a fazer o melhor que sei, e é pouco estou apenas a substituir temporariamente um colega, expliquei-lho na minha carta, Numa das suas cartas, Faço de contas que não recebeu a outra, que ela se perdeu no caminho, Arrependeu-se de a ter escrito, A mais inútil coisa deste mundo é o arrependimento, em geral quem se diz arrependido quer apenas conquistar perdão e esquecimento; no fundo, cada um de nós continua a prezar as suas culpas, Também eu não me arrependi de ter ido a sua casa nem me arrependo hoje, e se é culpa ter-me deixado beijar se é culpa ter beijado, prezo igualmente essa culpa, Entre nós não houve mais que um beijo, que é um beijo, não é nenhum pecado mortal, Foi o meu primeiro beijo, talvez seja por isso que não me arrependo, Nunca ninguém me beijou antes, Foi o meu primeiro beijo, Daqui a pouco são horas de fechar o consultório, não quer vir a minha casa, estaríamos mais à vontade para conversar, Não, Entraríamos separados, com grande intervalo, não a comprometeria, Prefiro estar aqui o tempo que puder, Eu não lhe faria mal, sou um homem sossegado, Que quer dizer esse sorriso, Nada de especial, apenas confirma o sossego de homem, ou, se quer que lhe fale com mais exactidão, eu diria que há em mim, presentemente, um sossego total, as águas dormem, foi isso o que meu sorriso quis explicar.
Руки Рикардо Рейса еще сжимали руку Марсенды, они молчали, и он указал на стул, она садится, не вынимая левую руку из кармана, и, как ни приметлив взгляд регистраторши, даже она не подумала бы, что дама, вошедшая в кабинет доктора Рикардо Рейса, страдает каким-нибудь изъяном, напротив - вовсе недурна, хоть, может быть, худа слишком, но ничего, такой молоденькой это даже идет. Ну, расскажите, как вы себя чувствуете, сказал Рикардо Рейс, и Марсенда ответила: Все по-прежнему, скорей всего, я больше не пойду к врачу, по крайней мере - к здешнему, в Лиссабоне. И что же - никаких признаков улучшения, повышения чувствительности? Ничего, что давало бы основания тратить силы на то, чтобы надеяться. А сердце? Сердце бьется, хотите убедиться? Не я ваш лечащий врач. Но вы ведь теперь - кардиолог, обрели нужные познания, отчего бы мне не проконсультироваться с вами. Ирония вам не идет, я стараюсь всего лишь как можно лучше делать то, что умею, а умею я мало и временно заменяю своего коллегу, я же вам это объяснял в письме. В одном из писем. А вы представьте, что второго не получили, могло же оно затеряться по дороге. Вы раскаиваетесь в том, что написали его? Раскаиваться - самое что ни на есть никчемное занятие, и, как правило, тот, кто кается, всего лишь желает заслужить прощение и забвение, в глубине души продолжая кичиться своими грехами. Вот и я не раскаивалась, что была у вас дома, не раскаиваюсь и сейчас, и если поцеловаться - грешно, то я даже горжусь своим грехом. Между нами ничего не было, кроме этого поцелуя, да и с каких пор поцелуй стал считаться смертным грехом? Это был мой первый поцелуй, оттого, должно быть, я и не раскаиваюсь. И что же - вы никогда ни с кем не целовались? Это был мой первый поцелуй. Скоро консультация закроется, не хотите зайти ко мне, там удобней будет разговаривать. Нет. Мы войдем порознь, я вас не скомпрометирую. Я предпочитаю оставаться здесь столько, сколько можно. Я - тихий человек и вас не обижу. Что означает эта ваша улыбка? Ничего особенного она не означает, разве что подтверждает мою тихость, а если вам угодно, чтобы я выражался точнее, могу сказать, что сейчас во мне царит глубочайшее спокойствие, полнейший, так сказать, штиль, отражением которого и служит моя улыбка.